(no subject)

"...Когда первые шайки плагиаторов и подражателей налетели на историю его острова и начали скармливать публике подложные рассказы о жизни людей, потерпевших кораблекрушение, они представлялись ему ордой каннибалов, кормившихся собственной его плотью, а вернее сказать, жизнью, о чем он не преминул заявить. "Когда я сражался с каннибалами, кои искали подвергнуть меня погибели, и зажарить, и сожрать, - писал он, - то думал, будто сражаюсь с явлением как таковым. В те времена я не ведал, - писал он, - что каннибалы эти лишь аллегория ненасытности более дьявольской, способной вгрызаться в самую плоть истины".
Впрочем, теперь, после долгих раздумий в грудь его начинает прокрадываться что-то вроде сочувствия к подражателям. Ибо ему представляется ныне, что в мире и есть-то всего горстка настоящих сюжетов, и если юным запретить кормиться от стариков, им, юным, так и придется просидеть весь век свой в безмолвии.
Вот так же в рассказе о своих приключениях на острове он говорит о том, как однажды ночью проснулся в ужасе, уверенный, что сам дьявол улегся к нему в кровать в образе огромного пса. И он, вскочив на ноги, схватил тесак и стал рубить им налево-направо, пока бедняга-попугай, спавший рядом с его ложем, не завопил в тревоге. И только многие дни спустя он понял, что ни пес, ни дьявол на него не налегали, а дело все было в некоторой форме недолгого паралича, из-за которого он не мог пошевелить ногой - оттого и решил, будто кто-то разлегся поверх него. Урок же, из этого случая проистекающий, сводится, надо думать, к тому, что любиые недуги, включая и паралич, исходят от дьявола, что они-то самый дьявол и есть; что явленье недуга может быть аллегорией явления дьявола или пса, каковой есть и сам аллегория дьявола - и наоборот, явлением, каковое есть аллегория недуга, как в рассказе шорника о чуме; а потому ни от кого, что пишет рассказы о них - о дьяволе или чуме - не следует сразу отмахиваться, как от лжеца или проходимца".

Дж. М. Кутзее. Он и его слуга: Нобелевская лекция // ИЛ. - 2004. - №5. - С.246-247