the_mockturtle | Продолжение

Андронов Е. На крайней точке Южного фронта: очерк о боевых действиях сводного пограничного полка НКВД в боях за Севастополь // Military Крым. - 2005. - №1. - С. 24-29.

Ч.2
Потерпев неудачу в дневной атаке, немцы атаковали крепость ночью. Они попытались пройти, используя ограниченную видимость, по дну оврага мимо стен верхнего города, но были вовремя обнаружены привыкшими к бдительности пограничниками и попали под перекрестный огонь. Наутро бойцы обозревали склоны оврага с разбросанными трупами немецких пехотинцев.
Штурм Севастополя еще продолжался, когда 30 декабря 1941 г. пришло известие, что советские войска высадились в Керчи и Феодосии и начали освобождение Керченского полуострова. Над 11-й армией немцев, осаждавшей Севастополь, встала реальная угроза окружения и разгрома. Манштейну теперь стало не до Севастополя, нужно было спасать собственные войска. Декабрьский штурм города, таким образом, полностью выдохся.
Между тем, командование советского Кавказского фронта, которому подчинили СОР, требовало от гарнизона Севастополя активных действий, чтобы не допустить переброски немецких войск на Керченский полуостров. Во исполнение этого приказа утром 1-го января 1942 года 1-й батальон Сводного полка НКВД совместо с батальоном 130-го стрелкового полка при поддержке огня артиллерии 51-го артполка начали атаку высоты 212, 1. Однако самоотверженность и героизм не смогли компенсировать снаряды, расстрелянные в дни отражения штурма. Жидкий огонь советской артиллерии не смог надежно подавить огневые точки противника. В результате пограничники и стрелки оказались прижаты к земле прицельным огнем пулеметов, накрыты минометным огнем и, понеся большие потери, к исходу дня отошли на свои позиции. Только 2-й батальон майора Ружникова сумел ворваться на позиции противника и почти 17 часов удерживал их. Ослабленные в декабрьских боях войска СОРа не могли наступать. К середине января 1942 г. под Севастополем наступило затишье.
29 января 1942 года 2-я стрелковая дивизия была переименована в 109-ю стрелковую, её командир П.Г.Новиков получил звание генерал-майора. Соответственно, Сводный полк НКВД стал 456-м стрелковым полком РККА. Майор Г.А.Рубцов стал подполковником. Полк получил пополнение, и с 1372 бойцами и командирами на 16 декабря 1941 г. насчитывал на 1 февраля 1942 г. 1972 человека.
В условиях прекращения активных боевых действий на участках СОРа усилилась работа снайперов и разведки. И здесь пограничники не знали себе равных. Снайперы полка, такие как Богатырев, Сторожук, Николаев вели настоящую охоту на немецких солдат и офицеров. Периодически вспыхивали дуэли с немецкими снайперами, которые убивали не только красноармейцев, но и мирных жителей Балаклавы. Так, снайпер Богатырь сумел уничтожить немца, расстрелявшего очередь у водоразборной колонки и убившего несколько женщин и стариков. Снайпер Николаев заставил замолчать стрелка, терроризировавшего балаклавских рыбаков, чьи причалы были видны с немецких позиций.
Разведчики 456-го полка, пользуясь тем, что в немецких позициях были разрывы, проникали в ближние тылы 72-й пехотной дивизии, добывая разведданные и «языков». Так, было быстро установлено, что часть 72-й дивизии немцы перебросили под Феодосию. Особенно успешно действовала группа старшины Мясникова из пяти разведчиков. В их числе был 12-летний Володя Чепурной, который, несмотря на свою юность, был уже опытным бойцом и воевал не хуже взрослых.
Помимо таких небольших мобильных групп в тыл немецких войск просачивались и более крупные отряды пограничников, которые вели разведку глубокого тыла немцев, устраивали засады и минировали дороги. Нередко к таким группам придавался арткорректировщик с радиостанцией, корректировавший огонь тяжелых стационарных батарей береговой обороны.
Пользуясь затишьем, разведотдел штаба Приморской армии организовал на участке обороны 456-го полка «окно» для связных от крымских партизан, державших связь с осажденным Севастополем. Партизанские связники пробирались вдоль берега моря и выходили прямо к стенам генуэзской крепости, где их встречал лейтенант М.А.Крайнов, ответственный за «окно».
В один из январских дней такой связник, видимо, плохо знавший местность, появился в районе замка Св.Николая уже утром и был замечен с немецких позиций. Надеясь избежать пулеметного огня, он стал пробираться к кромке обрыва, чтобы найти тропу вниз. Однако тропы не было, и партизан сорвался с более чем 50-метровой скалы, поскользнувшись на мокрых от росы камнях. Посчитав свою задачу выполненной, немцы успокоились, и огонь умолк. Полчаса спустя боец из гарнизона замка Александр Мартынов услышал слабые стоны и ползком полез к кромке скалы. Обстрел со стороны немцев тут же возобновился, но теперь на немцев обрушилась вся огневая мощь крепости, и прицельного огня у них не получилось. Пользуясь этим, Мартынов свесился вниз и увидел партизана, лежащего на узком скальном выступе двумя метрами ниже кромки обрыва и стонавшего от боли из-за полученных травм. Только редкое бесстрашие, отменная ловкость и недюжинная физическая сила позволили пограничнику буквально выдернуть раненого наверх и доставить под защиту стен крепости.
В марте 1942 г. на немецких позициях против 109-й СД произошла смена войск. 72-ю пехотную дивизию сменила 28-я дивизия легкой пехоты. Имея меньше тяжелого вооружения, эта дивизия имела личный состав, обученный действиям небольшими подразделениями на сильно пересеченной местности и в городах значительно лучше обычной пехоты.
В феврале 1942 г. позиции 456-го полка посетили корреспондент ТАСС Александр Хамадан и фотокорреспондент Борис Эйберг. История о том, как горстка пограничников четвертый месяц защищается в руинах генуэзской крепости, не могла не заинтересовать. Хамадан и Эйберг пробрались в замок Св.Николая и провели некоторое время с его защитниками. Из записной книжки Александра Хамадана: «За три месяца по генуэзской башне немцы выпустили 2500 мин и более 1500 снарядов. В башню было 24 попадания – поражений не было». В книге «Севастопольцы», вышедшей в Москве в конце 1942 г., одну из глав Хамадан посвятил гарнизону верхнего замка.
К началу апреля 1942 года наступление советского Крымского фронта фактически захлебнулось. Приморская армия в Севастополе также не пыталась проводить активных действий, ибо генерал Петров видел, что при таком уровне боевого обеспечения они не приносят ничего, кроме потерь. В Крыму установилось шаткое равновесие сил. Всем было ясно, что долго это не продлится, и стороны активно пытались выяснить намерения друг друга.
12 апреля разведгруппа 456 полка во главе с лейтенантом А.М.Виноградовым между селами Варнутка и Кучук-Мускомья была обнаружена немцами. Основу разведывательной партии составляла группа старшины Мясникова, усиленная снайпером Сторожуком и несколькими автоматчиками.
Разведчики стали уходить, но немцы организовали преследование и окружили группу. Лейтенант Виноградов решил принять бой и запросил помощи по радио, решив с темнотой пробираться к морю, где разведчиков могли снять катера. Заняв круговую оборону, разведчики отбили прицельным огнем три атаки. К тому же, Сторожук подстрелил немецкого офицера, командовавшего преследователями. Это вызвало в рядах немецких солдат временное замешательство, что позволило пограничникам, пользуясь наступающей темнотой, прорвать окружение и выйти к морскому пляжу.
К тому времени подполковник Рубцов, понимая, что дорога каждая минута, а запрос на помощь катеров ЧФ может идти слишком долго, обратился к балаклавским рыбакам. Под покровом ночи рыбацкие баркасы сняли с берега группу Виноградова и доставили её в Балаклаву.
8 мая, на рассвете, Манштейн частью сил 11-й армии нанес ошеломляющий удар по левому крылу Крымского фронта. Командующий фронтом генерал Д.Т.Козлов и представитель Ставки ВГК армейский комиссар 1-го ранга Л.З.Мехлис оказались к этому совершенно не готовы и не смогли организовать отпор. Неся огромные потери, советские войска в беспорядке отступали. 12 мая пала Керчь, а остатки войск Крымского фронта переправились на Тамань. Настал черед Севастополя.
С середины мая Манштейн начал подготовку к генеральному штурму СОРа. Силы осаждающих пополнились еще четырьмя дивизиями, новыми танками и самолетами. С 20 мая началось методичное нанесение артиллерийских ударов по позициям гарнизона, базе флота и самому городу. План штурма предусматривал нанесение защитникам Севастополя двух охватывающих ударов – с севера и юго-востока, с целью окружить части гарнизона в районе восточнее города.
7-го июня 1942 года начался третий штурм Севастополя. Для пограничников, защищавших генуэзскую крепость, он стал черным днем. Очередное попадание немецкого снаряда в донжон замка Св.Николая стало роковым. Древняя стена, принявшая к тому времени уже более 200 попаданий, не выдержала и рухнула внутрь. Под её обломками погиб весь гарнизон замка: лейтенант Григорий Орлов и Григорий Сохач, пограничники Александр Мартынов, Николай Лебедев, Константин Хонин, Николай Шарапов и другие.
Потеря донжона сильно ослабила эффективность огня защитников крепости, но не поколебала их стойкости и упорства. 11 июня немцы атаковали позиции советских войск по всей линии обороны 1-го сектора, но потеснить защитников Балаклавы не смогли.
13 июня тяжесть ударов немецкое командование перенесло на правый фланг СОРа, на войска 1-го сектора. В дополнение к частям 28-й легкой пехотной дивизии в бой была введена 170-я пехотная дивизия, стоявшая в резерве Манштейна у сел Варнутка и Кучук-Мускомья. Им были приданы штурмовые орудия, а с воздуха немецкие атаки поддерживали пикирующие бомбардировщики. Для того, чтобы выкурить пограничников 456-го полка из домов на окраине Балаклавы, немцы скатывали с горных склонов бочки с горючим, предварительно поджигая их. Единственное, что смогли противопоставить пограничники, это выставленные в ночное время заграждения из металлических рогаток, оказавшиеся весьма эффективными.
Между тем, усиление блокады Севастополя с моря стало приносить результаты. Советские войска все острее ощущали недостаток боеприпасов. К утру 17 июня немцам удалось потеснить соседей 456 полка – 381-й стрелковый полк. Теперь генуэзская крепость оказалась под перекрестным огнем. А бойцам Рубцова все больше приходилось экономить боезапас. Но даже в таких условиях пограничники держали свои позиции. Стреляли только наверняка, подпуская немецкую пехоту почти вплотную. Упорство боыцов 456-го полка не осталось незамеченным. За подвиги при удержании позиций в районе генуэзской крепости 20 июня ефрейтор пулеметной роты И.И.Богатырь был награжден Звездой Героя Советского Союза. Утром 30 июня в сводке Совинформбюро сообщалось: «Пехотинцы подразделения Рубцова отбили десятки атак превосходящих сил противника и уничтожили до 2-х полков немецкой пехоты, 11 танков и сбили два бомбардировщика противника». Оставим на совести советской пропагандистской машины информацию о нанесенных противнику потерях, но признаем факт, что пограничники сражались доблестно.
Однако к концу июня стало ясно, что участь Севастополя решена. К исходу 20 июня 1942 года немцы заняли северную сторону Севастополя, а затем переправились через Северную бухту и завязали бои в черте города. Оборона Балаклавы еще больше теряла смысл.
И все же, несмотря ни на что, крепость держалась. Лишь 1 июля, когда советские части были практически вытеснены из Севастополя и стали медленно отступать к последним укреплениям на м. Херсонес, командир 109 стрелковой дивизии генерал-майор Новиков дал приказ подполковнику Рубцову оставить позиции в генуэзской крепости и вокруг неё, и, переправившись через Балаклавскую бухту, отходить к м. Фиолент, где ожидать транспортные суда для эвакуации на Кавказ.
Остается лишь добавить, что 456-й полк 109 стрелковой дивизии в полной мере разделил участь всей приморской армии, фактически брошенной на произвол судьбы. 109-я дивизия была последней частью СОРа, сохранившей боеспособность, и не в последнюю очередь благодаря бойцам-пограничникам подполковника Рубцова. Комдив П.Г.Новиков стал последним командующим остатками войск Приморской армии.
О последних днях 456 полка известно немного. После гибели 4 июля подполковника Рубцова и большей части личного состава остатки полка возглавил комбат-2 майор Ружников. Прижатые к морю, поливаемые огнем сутки, с моря и воздуха, пограничники продолжали сопротивление, предпочитая смерть плену, неоднократно предлагаемому противником. Так, застрелился последний командир пограничников майор Ружников и многие его подчиненные, другие нашли смерть на скалистом берегу мыса Херсонес и в волнах Черного моря. Лишь немногие бойцы попали в плен, и совсем единицы пережили войну. Пограничники продолжали драться до последнего, используя штыки и камни, не зная, что приказом ВГК от 7 июля 1942 года 456-й стрелковый полк вместе со всеми остальными частями Приморской армии расформирован…
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 мая 1965 г. подполковнику Рубцову Г.А. посмерто присвоено звание Героя Советского Союза. Его именем названы улицы в Симферополе и Севастополе, пограничная застава в Крыму.